Первая часть мемуаров здесь Вторая часть мемуаров здесь Третья часть мемуаров здесь В своих воспоминаниях о Старобельске мне хотелось поговорить об особенностях нашего питания до революции. Эта тема вызывает у меня ностальгию ввиду того, что пища в США является убогой, разбавленной, безвкусной и в целом мерзкой. Конечно, психология - хитрая вещь, и я думаю, что 50 лет назад (это писалось автором в 50-е годы ХХ века – прим. перевода), когда я был подростком, то все имело приятный вкус. Однако, не все явления можно объяснить таким способом. И в Германии в 1955 я попробовал известные немецкие колбасы и не любил их. Они определенно не то, что я помню о колбасах в Старобельске. А у факта, что я принадлежал к высшему классу и поэтому имел лучшее питание, есть спорные аспекты. Богатая или бедная пища, но она всегда была качественной пищей. Из личных припасов В Старобельске любая домохозяйка до революции, богатая или бедная, гордилась приготовлением пищи. Она готовила четыре приема пищи в день. Компоненты, которые она использовала для пищи, были, как правило, из собственного погреба. Каждое домашнее хозяйство должно было сохранять свои личные припасы. Когда приходил золотой октябрь со своим синим небом, теплым солнцем и морозными ночами, то все вокруг домов превращалось в беспокойный улей. Из сараев выкатывались большие бочки, вычищались и ошпаривались. Вокруг были горы пищи. Целые бока говядины и целые тушки овец принесены к нашему дому. Они нарублены и помещены в рассол со всеми видами ароматических трав: шафран, укроп, мята, лавровые и вишневые листья, черный перец и так далее. Я ничего никогда нигде не пробовал лучше, чем говяжья солонина моей бабушки. Яблоки, маленькие круглые арбузы, огурцы, капуста, груши, все они помещались в соответствующие бочки, каждый согласно определенному рецепту. Все имели приятный вкус, и обычно было очень мало порчи. Фрукты, различные виды ягод, слив, вишен и яблок нарезались и заполняли подносы на горячих чердаках, чтобы высохнуть. Но предметом, которым особенно блистали наши домохозяйки, было варенье. Это был вопрос чести и престижа и, чтобы сделать собственное варенье, то тут даже титулованные дамы делали все самостоятельно. Такая «гранд дама», как моя сестра Александра, которая могла командовать 20-ю слугами, никогда не позволяла ни одному из них касаться изготовления варенья. И какого варенья! Ягоды всех видов, фрукты, даже дыня и арбуз, и самый главный фаворит - варенье из лепестков роз. И не только варенье. Также мармелад и специальная смесь под названием «pastille» - пастила. Я должен был искать это слово в словаре, поскольку я никогда не слышал его в США. Разнообразие и изобилие пищи Для примитивной российской экономики у нас было замечательное разнообразие пищи, главным образом неизвестной в США. У нас было, по крайней мере, шесть различных видов растительного масла, среди которых подсолнечное масло было фаворитом. Было также конопляное масло, льняное (весьма вкусное, кстати) и оливковое масло. Широко использовались гречневая крупа и просо, и все виды еды могли быть приправлены ими. Гречневая каша была моей любимой. У нас было невероятное разнообразие овощей и трав. Суп из крапивы был первым овощным супом, который мы имели весной, но нужно было знать, как выбирать крапиву. Я был весьма сведущ в этом. Одним из моих любимых десертов было то, что мы называли «кедровыми орешками». Они были чрезвычайно хороши, когда должным образом поджарены. Было изобилие рыбы: свежей, просоленной, маринованной и копченой. Одним из самых важных продуктов было соленое сало свинины, которое имело приятный вкус. Его ели сырым, и я никогда не слышал о ком-либо, кто получил трихинеллез от этого. Были хитрые способы приготовления дичи. Например, одна из них, такая как «drofa» (дрофа), должна была быть зарыта в землю перед приготовлением. Было бесконечное количество вариантов приготовления колбас и копчения мяса. Квас, наливки и кумыс У нас также был «kvas» – квас, специфический напиток, изготовленный из черствого хлеба. Было два вида кваса. Он использовался главным образом для того, чтобы сделать своего рода суп, который будет подан холодным с большим количеством копченой рыбы и овощей в нем, и известный как "okroshka" - окрошка. Блюдо имело очень приятный вкус в жаркие дни. Другой вид кваса имел коричневый цвет и был определенно слабоалкогольным, почти как пиво. Мы выпивали огромные количества этого кваса в течение лета. Очень мощный напиток изготавливался из меда, типа старой англосаксонской медовухи. Его алкогольной крепостью можно было управлять, но обычно он был не более крепок, чем обычное пиво. Мой дядя Павел был большим талантом в приготовлении крепких напитков. Он мог сделать напиток из чего угодно: из ягод, зерна, фруктов, даже из обычного черного хлеба. Возьмите, например, водку. Это - мерзкий продукт, и я никогда не наслаждался этим. Но возьмите большую бутылку водки (приблизительно галлон), поместите туда малину и немного сахара, подержите это на солнце в течение нескольких недель, и вы не узнаете ее. Характерный вкус водки исчезнет, она станет очень мягким и восхитительно ароматным напитком, хотя и останется столь же крепкой, как и оригинальная водка. Но если вы сами попробуете этот рецепт, то бутылка водки или взорвется у вас или будет противной смесью. Нужно точно знать - сколько и в какое время добавлять различные компоненты. Павел знал все об этом, и результат, известный под названием «наливка», был очень внушителен. Не все фрукты и ягоды могли быть употреблены, но я помню наливки из малины, сливы, ягод рябины, кожуры апельсина и даже из некоторых ароматических трав. Наконец, "кумыс", сброженное и концентрированное молоко кобылиц было также известно в наших краях. Я пил его время от времени, и он мне нравился. Суперсамовар Не могу не вспомнить наш гигантский самовар, который в нашей семье никогда не использовался, но эта вещь была исключительно для тех балов, когда приблизительно 700-800 человек должны были из него напиться чая. Наш самовар был известен в городе, и я гордился им, когда видел, как он тщательно отполирован и парует, распределяя чай между моими друзьями. И о Великом Посте Одно из поразительных различий в особенностях питания между старой Россией и современной Америкой было в постах. В году было четыре поста, и действительно религиозные люди, как моя бабушка, придерживались их всех. Остальная часть семьи соблюдала только Великий Пост, за семь недель до Пасхи. Первая и последняя неделя поста были очень строги, абсолютно исключались животные продукты. Моя бабушка существовала тогда полностью на чае и черном хлебе. Рыба была разрешена, но никак не молоко, яйца или мясо. Неделя, предшествовавшая Великому Посту, и особенно последние дни как раз перед постом, был наш карнавал, который включал много веселья, маскарад и танцы. Наша главная пища тогда была "bliny" - которые являются пшеничными блинами со всеми видами приправ. А в Сочельник нам не полагалось вообще ничего есть, пока первая звезда не появится в небе. На нашей широте это было около 16:00. Я выскакивал на улицу каждые десять минут и искал ту звезду. Но когда звезда появлялась, нам давали только чашку чая с куском хлеба и отправляли в церковь. После посещения церкви была специальная рождественская еда, состоящая из вареной пшеницы и меда – «кутьи». Настоящий банкет начинался следующим утром после обедни. На Пасху священник в церкви благословлял специальные пироги - «пасхи», и еще полагалось красить яйца, которые мы катали с небольшой горки. Вы могли выиграть все яйца, если ваше яйцо коснулось другого, скатившись с этой горки. А самый трогательный пасхальный обычай состоял в приветствии всех встречных словами "Христос воскрес!", и в ответ: "Воистину воскрес!" А далее полагался троекратный поцелуй. Это было нашим шансом поцеловать любую девочку, какую мы хотели. Об учебе в школе Достаточно о продуктах и напитках, а что же относительно духовной пищи? Я неоднократно упоминал нашу "среднюю школу", чтобы избежать неуклюжего слова "гимназия ". Она имела девять классов. Мы поступали в гимназию 9-ти лет и заканчивали в 18. Два предварительных класса для детей 7 лет преподавались отдельно. Для этого я ходил в частную школу. В гимназии преподаваемые предметы были более или менее идентичными с американскими училищами, но требования - намного более жесткими, поскольку не было никакой государственной концепции об обязательном образовании, поэтому бедные или ленивые студенты отчислялись без церемоний. Мы начинали учить немецкий язык в 10 лет, латинский и французский язык – в 12. Английский язык не преподавался вообще, древнегреческий язык преподавался в некоторых училищах, но не в нашем. Математика преподавалась в полном объеме, вплоть до интегрального исчисления. В целом мы получали превосходное образование в науках, языках и математике. Но мы очень мало изучали производственное оборудование, машины, социологию, и фактически были плохо подготовлены перед реалиями века машин. Возможно, самое большое различие между американскими и российскими школами было в отношении к спортивным состязаниям. У нас было много спортивных игр, но на добровольной и неконкурентной основе. Не было ничего даже отдаленно похожего на азартные футбольные игры между различными училищами в США. Школы мальчиков и девочек были отдельными, но учебные планы и многие учителя были идентичны. У обеих школ было приблизительно по 400 учеников. Два или три ежегодных бала, в которых участвовали обе школы, ожидались нами с нетерпением. Программы этих вечеров подготавливались избранными комитетами от школ. Были театральные номера и большой танец. Как ни странно, меня считали неплохим танцором. Причиной, почему я оставил танцы впоследствии, являлся джаз, который я терпеть не мог. Любой, кто любил вальс и полонез, согласится со мной, что джаз - просто варварство века машин. Лидер в математике Мой интерес лежал почти полностью в математике и языках, и я всегда был первым в классе. Перед экзаменами по математике у меня на подготовке был фактически целый класс, я помню 15 мальчиков в своей комнате, которые решали задачи под моим руководством. За это мне никогда не платили, этого я и не ожидал. Моей компенсацией было чувство того, что я являюсь лидером в нашей небольшой группе. В результате в конце каждого учебного года, после экзаменов, я получал призы, несколько книг. А по окончании гимназии я получил большую золотую медаль. Перевод с английского Сергея Афанасьевского