В апреле 1942 г. замначальника штаба партизанского движения Украины полковник Илья Старинов привез Степану Балезину блокнот немецкого офицера, попавший в руки партизан Украины в ходе одной из операций. Балезин тут же послал блокнот на дешифровку. Оказалось, что это были расчеты ядерных процессов. Все факты свидетельствовали, что немцы придают этим работам большое значение. Степан Афанасьевич решил проконсультироваться у ученых-ядерщиков о целесообразности развертывания подобных работ. Проанализировав все аргументы, С.Балезин пришел к выводу о необходимости развертывания в стране исследований по атомному ядру. Балезин подготовил докладную записку на имя Иосифа Сталина. В ней Балезин писал следующее: «Мы получили от военной разведки материалы, свидетельствующие об интенсивной работе немецких физиков над новым видом вооружения, а именно над использованием в военных целях атомной энергии, и поэтому нам необходимо немедленно организовать начало таких же работ». Вот что об этих событиях вспоминает физик-ядерщик Георгий Флеров: «Летом 1942 г. меня вдруг срочно вызвали с фронта в Москву. Я был в состоянии полной неизвестности. Меня принял человек в штатском, который начал разговор издалека: расспрашивал, как мне живется, как идет война. Это и был С.А.Балезин. По ходу беседы мне стало ясно, что Балезин понимает суть ядерных процессов, а кроме того, знает что-то еще, чего пока не знаю я. Речь шла о том, что решение по развертыванию работ в области создания атомной бомбы уже принято. В начале 1943 г. начались научные обсуждения по проблеме атомной бомбы более широкого масштаба и непосредственное оборудование лаборатории, в котором деятельное участие принимал Степан Балезин». С.А.Балезин принимал участие и в подборе руководителя будущих работ. Выбор пал на Игоря Курчатова. В мае 1943 г. начался подбор помещения для лаборатории и оснащение ее необходимыми материалами. Это было очень сложным делом, ведь речь шла не о каком-то открытии, изобретении или расшифровке секрета, а о создании новой отрасли науки, техники и промышленности. В 1944 г. за развертывание работ по использованию атомной энергии С.Балезин был награжден орденом Трудового Красного Знамени. Годы работы с И.В.Курчатовым крепко сдружили С.А.Балезина с этим замечательным человеком. Курчатов часто бывал в доме у Балезиных. Тамара Иосифовна Балезина вспоминает, что в 1950 г., когда Степан Афанасьевич тяжело заболел, И.Курчатов помог достать для него редкий медицинский препарат, на который врачи уповали в последней надежде. Жена Степана Балезина, Тамара, в девичестве Каплун - наша землячка. Она родилась в 1913 г. в Старобельске, а вошла в историю как выдающийся ученый-микробиолог, принимавший участие в создании отечественного пенициллина, и автор интерферона. Авраамий Завенягин - от Старобельска до урана В 1901г. в семье Завенягиных родился сын, которого назвали Авраамием. В 18-летнем возрасте он выступает на стороне сил революции, а уже в 1920 г. он становится председателем Старобельского окружного исполкома, и вместе с Д.Медведевым гоняется за противниками революции по всему Старобельскому уезду. В 1923 г. он поступил на металлургический факультет Московской горной академии. После учебы, продвигаясь по служебной лестнице, Авраамий в 32-летнем возрасте возглавил строительство одного из крупнейших объектов индустриализации - Магнитогорского металлургического комбината, бывшего на то время самым крупным в мире предприятием металлургической отрасли. Одним из сложнейших жизненных этапов А.Завенягина стала работа по созданию Норильского металлургического комбината, куда Авраамий был вскоре выслан в качестве директора. В 1943г. Завенягин вошел в круг руководителей уранового проекта, в зоне ответственности которого было производство ядерного топлива, от руды до плутония. Роль А.Завенягина в рамках работ по советскому атомному проекту была очень высокой. В 1943г. в системе Главного управления лагерей НКВД было организовано Специальное (девятое) управление, руководителем которого стал Авраамий Павлович. На «девятку» были возложены задачи разведки урановых месторождений, добычи и переработки урановых руд, строительства и эксплуатации рудников, обогатительных фабрик, заводов по переработке урановых руд и концентратов, а также разработки технологии получения из них металлического урана. Результаты работы завенягинского управления в августе 1945 г. зафиксировал Игорь Курчатов в отчете Сталину: "В настоящее время разведанные запасы урана в СССР составляют 300 тонн". Теперь нужно было решать следующую задачу - наладить производство металлического урана. Первый слиток, около килограмма весом, был получен в 1944 г. в Институте редких металлов, который фактически подчинялся Завенягину. Для промышленного производства радиоактивного металла было решено перепрофилировать Ногинский завод №12 Наркомата боеприпасов под личную ответственность Завенягина. К концу 1945г. завод выпустил первые 137 кг металлического урана. Можно было приступать к строительству первого отечественного атомного реактора. В августе 1949-го он лично контролировал изготовление плутониевых полусфер для первой советской атомной бомбы, а потом сопровождал бомбу на Семипалатинский полигон. В 1950-м Завенягин санкционировал проектирование и постройку первой в мире атомной электростанции в Обнинске, т.е. стоял у истоков «мирного атома», включая и строительство атомного флота. Умер Авраамий Павлович в последний день 1956 г. По официальной версии - от сердечного приступа. Есть и неофициальная - от лучевой болезни. Михаил Григоренко Родился будущий генерал в 1906 г. в селе Алексеевка, около Белокуракино. В 1940г. он уже руководил переоборудованием цехов одного из автомобильных заводов для налаживания выпуска танков «Т-34». 5 мая 1945г. за образцовое выполнение боевых заданий и проявленные при этом отвагу и геройство полковник М.Григоренко был удостоен звания Героя Советского Союза. В 1947г. он обучался в Военно-инженерной академии. С декабря 1947г. был помощником начальника штаба, начальником спецотдела штаба инженерных войск. На этих должностях занимался строительством полигона для испытания первой советской атомной бомбы, который был построен раньше намеченных сроков. С июля 1950г. Григоренко был начальником Управления оборонительного строительства Советской Армии, а после главным инженером Главного управления специального строительства Министерства обороны СССР. Руководил строительством первых объектов космической отрасли, в том числе космодрома Байконур. Занимался строительством полигона для испытаний первой атомной бомбы. Испытание первой советской атомной бомбы произошло на полигоне около Семипалатинска. Место для ядерного полигона выбирали тщательно, комиссия признала пригодным для этой цели участок пустынной степи в Казахстане, откуда до ближайшего населенного пункта было больше 100 км. Тем не менее, при создании полигона властям пришлось переселить 138 человек. Строительство полигона началось в 1947г., в нем участвовало порядка 15 тысяч строителей. Через два года полигон был готов к испытаниям. И вот, 29 августа 1949 г. в центре опытного поля радиусом 10 км была подорвана первая советская плутониевая бомба РДС-1 мощностью более 20 килотонн. В сущности, заряд представлял собой аналог той бомбы, которую в 1945г. американцы сбросили на Хиросиму. Место для будущего космодрома Благодаря различным источникам мы можем представить себе нашего земляка генерала Михаила Григоренко. Вопрос о том, где быть главному космодрому страны, решался еще в 1954г. Григоренко был приглашен на совещание, где обсуждались варианты размещения стартовых комплексов. Среди участников совещания он увидел Сергея Королева, которого раньше знал по работе. Первым в прениях выступил именно он: "Чем ближе стартовая площадка расположена к экватору, тем в большей степени мы сможем использовать скорость вращения Земли при пуске ракет. Поэтому считаю целесообразным строить космодром в районе Байконура. Кругом пустыня, территория заселена чрезвычайно слабо, народному хозяйству ущерб минимальный, да и к экватору ближе. Одно плохо - работать в пустыне. А сроки создания космодрома чрезвычайно жесткие". Решил взять слово и Михаил Георгиевич: "Очевидно, главная роль в предстоящих делах будет принадлежать Королеву. Все должны максимально ему содействовать, подстраиваться под его требования и пожелания. Поэтому я тоже высказываюсь за его предложение". Решение было принято в пользу Королева и Григоренко. Персональная ответственность за строительство космодрома была положена именно на Григоренко. Так, он стал главным инженером будущего ракетного комплекса. По сохранившимся источникам также можно было узнать о стиле работы М.Григоренко: держать всех в рабочем напряжении, оправданно рисковать - таким был главный инженер. Такими были события, связанные с атомным проектом, и такими были люди, связанные со Старобельщиной в этом проекте. Дмитрий Лукьяненко, краевед